Алхимики. Плененные  - Кай Майер

В следующую секунду телохранитель снова открыл огонь. Он перебежал мостик и свернул в левую галерею. Теперь между ним и Аурой не было ничего, за чем она могла бы укрыться.

Горячая волна окутала Ауру— пуля просвистела мимо, едва не задев плечо. Выхода не было – она бросилась в открытую дверь, хотя и знала, что где-то там прячется Бафор, который сегодня уже не раз пытался ее убить. Скорее всего, она попадет под перекрестный огонь обоих врагов.

Но Бафор не выстрелил.

Он лежал на полу, вытянувшись на животе. Рана у него на затылке была явно не от пули. Похоже, кто-то проломил ему череп. Окровавленная нога манекена лежала рядом.

– Ложись! – тихо сказал голос, знакомый ей лучше, чем ее собственный. – Скорее!

Аура опустилась на пол, увидела в темноте десятки силуэтов, а потом – в свете вспышек от выстрелов – неподвижные восковые лица. Лишь один из силуэтов двигался, сидя среди других, и держал в обеих руках пистолет. Пуля за пулей ударяла изнутри в витрину, выбивая на стекле линию звездочек, все на одной высоте.

Человек по другую сторону витрин не мог знать, что за ними – одно огромное помещение. Он был уверен, что его не будет видно вплоть до последнего окна перед открытой дверью. Никто бы на его месте не догадался, что бежит не мимо небольших павильонов, а вдоль одного длинного зала. Его тень перепрыгивала с одного затемненного пылью стекла на другое, пока выстрелы его наконец не уложили.

Джиллиан опустил револьвер. Он выглядел ужасно – багровое лицо выражало полное изнеможение. Ноги были обвиты проводами, еще провода лежали на полу. Аура подползла к нему, обняла, тесно прижалась, стала целовать его и гладить склеившиеся волосы – и не разжала объятий, даже когда снаружи послышался вопль Лисандра.

Аура по мере сил поддерживала Джиллиана, и вместе они кое-как доковыляли до края галереи. Там Джиллиан оперся о перила, но и Аура, хотя и пострадала куда меньше его, вцепилась руками в ограждение так, что, казалось, кожа на костяшках пальцев вот-вот лопнет.

На противоположной стороне София была целиком в своей стихии.

Кроваво-красной фурией кружилась бессмертная в танце. Она грациозно описывала вокруг Лисандра полукруг, кружилась, наклонялась и вытягивалась, при каждом па выбрасывая вперед руку и нанося удар коротким клинком. А он стоял, не сгибаясь, словно отказываясь поддаваться боли и потере крови. София знала, какие места на теле человека надрезать, чтобы он истек кровью постепенно, а не умер сразу. Кровавая графиня не утратила былого мастерства. Лисандр покачивался, не в состоянии защищаться, а из его тела во все стороны брызгали сверкающие алые фонтанчики.

София по-прежнему была без одежды, но тело ее покрывала темная корка, словно она выкупалась в ржаво-красном иле. Там и сям из-под корки показывались глаза, взглядывали на умирающего Лисандра и снова исчезали в его же крови. Бессмертная танцевала и резала, резала и танцевала, при каждом движении попадая под новый кровавый фонтан, и кровь сворачивалась в бусины на ее стеклянных волосах.

Несколько секунд Аура и Джиллиан стояли неподвижно, зачарованные этой оргией кровавой мести, потом Джиллиан открыл огонь.

Голова Софии мгновенно повернулась, как у хищника, а тело извернулось змеей, ускользая от пуль, как в ее представлениях на сцене варьете. Пули ударились в витрину за ней. Первые выстрелы стекло выдержало, а потом просело, словно стеклянный занавес. Раздался оглушительный звон, и на каменный пол полетели куски размером с лезвие меча, разбиваясь в море блестящих осколков. Стеклянный потоп залил галерею, шурша по ботинкам Лисандра и босым ногам Софии и брызгая сверкающими струйками через край вниз.

Джиллиан еще два-три раза нажал на курок, но оружие молчало. Пули кончились. В ярости он швырнул пистолет через перила.

София сердито вскрикнула, заметив, что стоит босиком посреди ковра из острых, как иглы, осколков, но не отказалась от своей мести. Лисандр бессильно прислонился к ограждению, перегибаясь через перила. Красные струйки из тонких надрезов выглядели издали, как цукаты на сахарной фигуре. И пока не похоже было, что они скоро иссякнут. Но София поняла, что ей придется сократить мучения жертвы. Она схватила Лисандра сзади за промокшие от крови волосы, рванула его голову назад и быстро провела клинком по горлу.

Старик упал замертво. Рядом с ним мелькнул и исчез серебристый блик. Клинок Софии перерезал заодно и шнурок, на котором висел флакон.

– Нет!

Аура бросилась по галерее к мостику. Джиллиан, покачиваясь, тронулся за ней и подобрал пистолет убитого телохранителя. Он двигался медленно, с трудом держась на ногах.

София заметила Ауру, бросила оседающее на пол тело Лисандра и на мгновение замерла. Потом повернулась и побежала по осколкам, как факир, не испытывающий боли. Лишь на последнем шаге она споткнулась, зашаталась, но снова выпрямилась и продолжила путь к лестнице. Спустя несколько секунд она уже неслась по ступенькам, мелькнула на втором этаже, побежала дальше на первый.

Выбежав с мостика на правую сторону галереи, Аура увидела красные следы, оставленные Софией. Лисандр лежал, скорчившись, на ложе из рубинов. Он не успел ничего сказать напоследок и умер прежде, чем Аура смогла бросить ему в лицо свое презрение. Шнурка на шее не было.

Под ногами у нее скрипело стекло; она попыталась перевернуть труп, руки соскользнули, она в исступлении снова ухватилась за него и наконец перекатила на другой бок. Из ран Лисандра все еще струилась кровь, но уже не с такой силой, как прежде, готовясь навек иссякнуть. Аура перепачкалась в этой крови, чуяла ее запах, ее вкус у себя на губах, но подавила тошноту и продолжала лихорадочно шарить в осколках.

Джиллиан, спотыкаясь, сошел с мостика на галерею. Он что-то кричал, но Аура не слышала. Ее пальцы копались в мокрых осколках, покрывались порезами, – она этого не замечала. Лишь когда стеклянная игла вонзилась под ноготь, она отдернула руку.

И тут увидела флакон. Вот он, прямо перед ней, на перекрученном шнурке, весь измазанный кровью, поблескивающий, как и битое стекло вокруг. Аура забыла о боли, схватила маленький сосуд и попыталась открыть. Пальцы соскальзывали, и она отказалась от этой затеи, побоявшись, как бы со всей этой кровью в отвар цветка Гильгамеша не попало что-нибудь нехорошее.

Джиллиан наконец добрался до нее; он понятия не имел, что она делает и зачем ей так понадобился этот серебряный флакон. Она сунула его в карман брюк, поднялась, и обхватила Джиллиана за пояс, поддерживая. Вместе они отправились вниз, на первый этаж, и по дороге она ему все рассказала.

Галатея с расколотым черепом и перекрученными конечностями лежала на черно-белом мраморном полу. Детали ее механизма рассыпались по полу, словно из ящика с инструментами: пружины, гайки, серебряные шестеренки, звенья лопнувших цепочек, тонких, как волосок.

– Она все еще там? – спросил Джиллиан.

– Была ли она там? – отозвалась Аура; но про себя подумала: да, скорее всего. Вероятно.